Уже десять дней в шоке. Десять дней назад я уже решилась определить маму в психбольницу, в геронтологическое отделение (есть специально для таких больных, платное). Решила предварительно съездить одна, посмтореть условия содержания и поговорить с врачами. Очень понравилась территория больницы — зеленая, ухоженная, чистый воздух. Некоторые больные гуляют, сидят в тени деревьев на лавочках. Дальше вход в отдедение — сейф–дверь с глазком, звонок для вызова персонала. На звонок вышла медсестра, спросила, кто и к кому, закрыла дверь и вернулась через пять секунд. Попросила надеть бахилы и провела меня к зав.отделением. Сразу за дверью был офисный барьер и стол, за которым еще медсестра. Дальше — холл, вдоль стен мягкие диваны, а на них сидели старушки. Тихонько так сидели, почти все молча. Я подумала, что они все ждут очереди на какой–нибудь осмотр. В конце холла снова закрытая дверь, за ней еще место медсестры, и только потом еще дверь в кабинет зав.отделением. Она приняла меня хорошо, минут двадцать отвечала на мои вопросы. Оказалось, что старушки не ждут очереди, это они так ЖИВУТ. В палатах они только спят, кушают в столовой, а между едой, сном и гигиеническими процедурами проводят время сидя на диванах. Есть еще внутренний дворик, куда их выводят в хорошую погоду (опять же там они сидят). Врач объяснила, что если их оставить в палатах, они начинают спать днем и совершенно выпадают из режима. Старушки все чистенькие, накормленные, лечение получают. Но я была в шоке, словно меня ткнули лицом в этот «параллельный мир». Пока сомневаюсь, готова ли отправить туда маму. Как–то стало жалко. А врач меня удивила четкостью и опытностью — сначала она задавала вопросы, а потом уже сама все рассказала о моей маме. Не удивляюсь, когда говорят, что врачи делают назначения не видя больного — имеют право, если профессионалы с достаточным опытом. Это для нас наши больные уникальны, а врач их наблюдает сотнями.