Молодой тридцатипятилетней женщине полгода назад поставили диагноз «деменция», но уже сейчас она почти не может разговаривать из-за болезни со своими детьми – девочками 14 и 12 лет. И в свои годы она живет в одном пансионате для стариков со слабоумием. Ее дочери и муж навещают ее три раза в неделю, видят ее ухудшение, но девочки все равно не верят, что мама никогда не будет прежней. Ее супруг Джонатан говорит: «Я уверен, что она знает, кто мы, что мы ее семья. Но теперь ей никак не выразить словами, что она о нас помнит. И вообще, если бы врачи не отрицали признаки деменции из-за возраста Барбары и не потеряли столько времени, то многое могло бы быть по-другому сейчас». Беспокоиться семья начала три года назад, когда Барбара стала вести себя странно и забывать элементарное, отдалилась от семьи и старалась подремать, когда выдавался случай. Она стала совсем равнодушной к совместным занятием с девочками: прогулкам, кино, походы в гости. Барбара всю свою жизнь была склонна к депрессии, но в последние годы депрессивное состояние резко ухудшилось, но, хотя врачи прописывали ей таблетки, ничего не помогало. Даже соседи, зная, что женщина никогда и капли в рот не брала, спрашивали, не начала ли она выпивать, так как речь у нее стала путанной, а язык заплетался. «Я помню тот день, когда я отправил Барбару в магазин с двадцатью фунтами в кармане за газетой и упаковкой бекона. По возвращении она мне отдала сдачу — несколько мелких монет, хотя должно было быть намного больше. Барбара твердо настаивала на своем, что ей дали именно столько. Мне пришлось идти в магазин и разбираться. Продавец показала мне в чеке, что Барбара купила еще и бутылку моего любимого вина, но начисто о ней забыла. По приходу домой я обнаружил эту злосчастную бутылку в холодильнике. Что-то явно было с женой не так», — вспоминает Джонатан. – «Потом я заметил, как она говорит «Я люблю тебя» совершенно посторонним людям – почтальону, слесарю, чинившему в нашем доме кран, — это было совсем странно. Когда я ее спросил, зачем она это делает, Барбара ойкнула и извинилась. И тогда было решено отвести ее к врачу». Врач выписал Барбаре таблетки от депрессии, но странности не уходили. Тогда решено было направить ее на обследование. Это случилось в прошлом году, в июле. На приеме молодая еще женщина не смогла ответить даже на вопросы общего характера, например, кто правил страной на тот момент. Опухоль головного мозга не подтвердилась. Врачи предположили, что у нее синдром лобной доли. И направили пациентку к неврологу месяцем позже, а ее состояние между тем все ухудшалось. Из-за стресса и депрессии Джонатана отстранили от работы на три месяца, так как в его обязанности входило водить мусоровоз, а семье пришлось продать машину, чтобы оплатить обследование в частной клинике. А тем временем все катилось по наклонной плоскости: Барбара не могла ничего делать по дому, ей было все равно, что происходит с мужем и детьми, ничего не могла объяснить. Чтобы как-то снять напряжение в доме, ее отправили жить в пустовавшую квартиру матери под круглосуточным присмотром сиделок. Тем временем пришли результаты обследования – никаких отклонений они не показали. Джонатан не верил своим глазам. Но не сдавался. Отчаявшийся супруг записал жену на специальный снимок головного мозга, показывающий, как кровь циркулирует в головном мозге. Еще один месяц ожидания. Снимок выявил серьезные отклонения в лобной части головного мозга, не свойственные возрасту Барбары. После серий тестов на память и концентрацию врачи заподозрили лобно-височную деменцию, которая подтвердилась после анализа спинномозговой жидкости. Джон не устает повторять, что вся эта затянувшаяся история с обследованиями и неверными диагнозами лишила их семью возможности застать болезнь на умеренной стадии, когда еще можно было что-нибудь сделать, чтобы замедлить ее течение. «Я прекрасно понимаю, что изменить ничего уже было нельзя, но хотя бы знали заранее, что ждать в будущем и к чему готовиться», — сетует Джонатан. – «Несколько лет назад мы с Барбарой договорились, что, когда кто-нибудь из нас серьезно заболеет, мы напишем письма нашим детям, чтобы потом они могли их читать и понимать, что с нами происходит. Но с Барбарой такого не получилось. Я метался от клиники к клинике, стараясь выяснить, что происходит, а у жены ухудшение происходило настолько стремительно, что речи не могло быть уже о разговорах с детьми, не говоря уже о письмах». Из квартиры матери Барбара переехала в специализированный интернат для дементных. Она там самая молодая пациентка, ведь деменция, как правило, наступает после 65 лет, а лобно-височная после 45 лет. Свою семью она не узнает, но зато узнает песни Майкла Джексона, когда слышит их по телевизору. А ее дочери, вопреки всему, надеются, что придет время, и мама станет прежней.