Дуйсбург, Германия. Маленькая группа экскурсантов бродит по залам. Пожилые люди в ней почти не отличаются от остальных посетителей. Рассматривая медную скульптуру огромного дерева, бывшая домохозяйка пробормотала: «Как красиво…». «Прекрасно!», — вторит ей пенсионер-машинист. – «Наверное, сейчас закачается». Еще одна женщина показала пальцем на конусы на переплетенных ветках дерева: «Там музыка?». Все они из разных социальных групп общества, но их объединяет одно – они теперь жители пансионата для дементных в Эссене. В музей пожилые люди попали по специальной музейной программе, организованной для пациентов с деменцией. Сибил Кастнер, ведущая образовательные программы в Лембрукском музее в Дуйсбурге, положила начало программам для людей с таким диагнозом. И сейчас, в музее, она аккуратно собрала всю группу вместе и нажала кнопку, чтобы показать, как качается дерево. Пока ее подопечные перешептываются, Сибил поясняет, что каждый конус имеет свою печальную историю. Затем она делает паузу, пока голоса не улягутся, а затем сообщает группе: «Тоскующее черепаховое дерево. Что вы думаете об этом?». Молчание. Затем Гертруд Шнауц, пациент дневного пребывания в пансионате, молвит: «Нужно время, чтобы рассказать историю». Фрау Кастнер соглашается: да, нужно время, чтобы выслушать еще одну печальную историю. В Германии, где больше всего людей старше 65 лет и мощно финансируемой бюджетом системой музеев, такие экскурсии становятся все привычнее, как в главных музеях Берлина, так и в маленьких в провинции. Фрау Кастнер занялась разработкой таких экскурсий в музее Лембрука в далеком 2006 году, когда мама ее коллеги сообщила о своем диагнозе «деменция». «Сначала мы делали это только для нашей сотрудницы, чтобы как-то облегчить ей жизнь». Поскольку коллега часто приводила маму в музей, Кастнер решила выяснить, помогают ли экскурсии пожилому человеку. Получив утвердительный ответ, Сибил задумалась о разработке специальных туров по музею. Не откладывая в долгий ящик, она связалась с Альгеймеровской ассоциацией, и дело пошло. Вот Сибил ведет группу от медного дерева к другому экспонату, работе художницы Ребекки Хорн, — пара нарядных туфель из металла, привинченных к железной плите. Скованность ушла, и посетители уже делятся своими замечаниями. «Я человек практичный», — заявляет Хеннни Мимитц. – «В таких башмаках я бы не вышла на улицу». Сибил поинтересовалась, что бы это все могло значить. Хайдрун Минн, постоянный житель пансионата, до этого все время молчавший, предполагает: «Все закончилось. Больше танцев не будет. Красиво». Группа подходит к другой композиции, состоящей из трех больших позолоченных колец – «Вплетенный в бесконечную любовь», и  Томас Зеел, чья жена страдает от афазии, то есть утратила способность говорить, отмечает с радостью, что она увлечена и с интересом рассматривает экспонат. Директор пансионата для дементных, Марита Ньюманн, за чашкой кофе с печеньем в окружении своих подопечных делится впечатлением: «Они с интересом рассматривали экспонаты. Стало возможно то, что мы считали бесполезным вначале. Людям с диагнозом нужны такие встряски, им тоже необходимо выходить в свет, как и нам». Кроме того, одиночество  знакомо и родственникам дементных. Ханни Штемманн когда-то регулярно приводила своего мужа с болезнью Альцгеймера на групповые экскурсии. Он уже умер, но она продолжает ходить на выставки. Дома одиноко. Помимо всего прочего, Сибил признается, что с особыми посетителями она научилась слушать. «Даже если кто-то потерял способность говорить из-за болезни, нам нужно с уважением относиться просто к его присутствию». Она ведет не только экскурсии, но и мастер-классы по созданию предметов искусства. Удовольствие получают все – и пожилые с диагнозом, и ухаживающие за ними, даже если раньше их мало интересовало творчество. И самое важное, по мнению Кастнер, если обычные посетители мучительно пытаются анализировать и интерпретировать экспонаты, что только дистанцирует их от композиции, то особые гости музея реагируют на все эмоционально, интуитивно. И оказываются правы. Те самые туфли из металла художница создала после того, как после инсульта не смогла больше заниматься танцами.